Худрук Александринского театра Валерий Фокин стал первым из руководителей федеральных театров, который публично высказал свою точку зрения на происходящее с режиссером и главой Гоголь-центра Кириллом Серебренниковым после помещения его под домашний арест. Прежде всего Фокин подчеркнул, что в комментариях, связанных с Серебренниковым, очень мало говорят о человеческой эмоции, о сопереживании. «Я очень больно и лично воспринимаю то, что произошло с Кириллом, - сказал Фокин. - Вот мы говорим «домашний арест» - и все делаем акцент на слове «домашний». Забывая, что, пусть он и домашний, но это арест. Потому что человек изолирован, он лишен возможности контактов, возможности заниматься творчеством. Это очень тяжелое испытание, очень драматичное, даже трагичное. Я не являюсь близким человеком Кириллу, хотя я с ним, конечно, встречался и общался — но мне его очень жалко, просто по-человечески жалко, потому что то, что ему выпало - это серьезное испытание.

Кирилл Серебренников

Когда я читаю и слышу, как огромное количество людей радуется тому, что с Кириллом это произошло, я думаю: ну неужели вы не понимаете, что это может произойти с каждым? Есть замечательная поговорка «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Как же можно так реагировать! Откуда это всё? Думаю, что это всё в нас сидят давнишние исторические отрыжки — и столетней давности в том числе. Это всё 17-й год. И нам еще осень предстоит. Сегодня только 30 августа. Так или иначе, самое главное для Кирилла — то, как он перенесет это всё психологически. С одной стороны, из него делают мученика, жертву. Кстати, его лучшим фильмом для меня является «Изображая жертву», хотя Кирилл вообще очень талантливый человек, это не обсуждается. Так вот, с одной стороны, из него делают жертву режима. С другой, - огромное количество народа требует его посадить и расстрелять. Пережить такое человеку психологически очень сложно, и не просто пережить, а выстоять и сохранить себя. Об этом мало кто задумывается».

Далее, говоря о следственных фактах, Фокин подчеркнул, что полной информации у него нет, а «из тех обрывков фактической информации, которые до нас доходят, все пока сводится к обналичиванию денег - больше я ничего не вижу, хотя окончательные ответы даст суд».

В виновность конкретно Кирилла я не верю и никогда не поверю. Когда начинают писать о его особой роли... Какая особая роль? У него может быть только одна особая роль — художественная. Недоразумения, ошибки финансовые вполне могут быть, но их надо доказать, - заявил Фокин.

Кроме прочего, Валерий Фокин, проанализировав события, связанные с «делом «Седьмой студии», пришел к выводу, что мы имеем дело с ситуацией заказа: «Власть, конечно, ведет себя неумно, надо прямо сказать. Ну что, Кирилл не сделал бы перерыв в съемках и не приехал бы по повестке? Однозначно приехал бы. Зачем надо было устраивать этот дурной театр, провоцируя митинг у суда и все остальное? Значит, кому-то это надо. Что, мы не знаем, как все это делается? Знаем прекрасно. Я, конечно, не могу этого говорить со стопроцентной уверенностью. Но когда представитель прокуратуры утверждает, что, условно говоря, стола нет, когда я по нему стучу, и продолжает настаивать, что это я стучу по воздуху, значит, либо он больной и его в психолечебницу надо уводить, либо он выполняет чье-то задание. Ему сказали: «Не было этого», и он повторяет: «Не было». Какое-то происходит абсолютное и очевидное безумие. И у меня ощущение, что дело даже не в Кирилле, а в заказе, который необходим для других целей.

В ответ на вопрос журналистов, что делать в этой ситуации, Фокин ответил весьма конкретно: «Мне кажется, делать сейчас надо одну очень важную вещь. Поскольку это дело стало резонансным, то есть, стало контролируемо общественностью, надо очень внимательно следить за процессом. Потому что мы прекрасно знаем, как все может меняться на стадии следственных действий — как меняются показания, факты и к чему все приходит. Здесь бдительность, внимательность должна быть, конечно, обеспечена. Но в вину Кирилла, повторю, я не верю».

Также Фокин прокомментировал ряд иных предложений представителей театрального сообщества, связанных с возможными действиями в связи с «делом Серебренникова».

Я категорически не согласен с идеей байкотировать тех, кто не поддерживает Кирилла Серебренникова. Объясню, почему. Мы, наше культурное сообщество, наша театральная мысль сегодня очень расколоты — причем, агрессивно расколоты. В этой ситуации нельзя указывать людям, что им делать — что говорить, а что не говорить. Каждый решает для себя. И тех, кто решает не так, как нам нравится, ни в чем обвинять нельзя, иначе мы с другим знаком, но говорим то же самое, что говорят люди, которые требуют поджигать кинотеатры, если в них будут показывать «Матильду». Щель между нами и так разрастается — и может случиться то, что было сто лет назад, когда все стояли стенка на стенку - мы знаем, чем всё тогда закончилось. Были такие же православные организации, проявлявшие крайнюю нетерпимость к инакомыслящим. А что, не было Союза Архангела Михаила?! Да все это было. Вот это пугает — процессы, которые повторяются с преступной похожестью. А мы их допускаем.

Что касается Вырыпаева, то его письмом я тоже, честно говоря, поражен. «Откажитесь от общения с властью, не берите денег!» Что это такое? Как это возможно? А провинция как у нас живет, он в курсе вообще?! Я встречаюсь по делам Гильдии режиссеров России с представителями провинциальных театров. Двадцать тысяч рублей на постановочные расходы театру дают на сезон! Что? И от них отказаться?! Я понимаю, что в той стране, где Вырыпаев сейчас проживает, это в восторгом примут - и Выпыпаев будет выглядеть таким польским Герценом. Но как ему ни стыдно такое говорить! Что это за поучения такие?! Прежде всего, надо всегда вести диалог с властью. С любой! Когда прекращается диалог с властью, всё, конец! Тогда наступает монолог власти. Мы знаем эти периоды, когда был только монолог, а ты мог лишь кивать головой или молчать. Диалог сейчас есть — хуже или лучше, но есть. И его нужно поддерживать.

А так, в целом ситуация, связанная с Кириллом, очень печальная. И это даже не то слово. Плохая ситуация, - подытожил худрук Александринки.

Данный комментарий — не единственный, который Фокин дал по так называемому «делу Серебренникова и Седьмой студии». Сразу после серии обысков и первых допросов, которым были подвергнуты Серебренников и его коллеги в конце мая 2017 года, Фокин опубликовал обращение возглавляемой им Гильдии театральных режиссеров России. «Гильдия театральных режиссеров России выражает моральную поддержку своему коллеге Кириллу Серебренникову в связи с ситуацией, сложившейся вокруг него и театра «Гоголь-центр». Режиссерское сообщество уверено, что следствие будет проведено предельно справедливо и честно», - говорилось в обращении Гильдии, подписанном самим Фокиным, худруком БДТ Андреем Могучим, творческим лидером Центра им. Мейерхольда Виктором Рыжаковым, главой Ярославской драмы Евгением Марчелли и рядом других российских режиссеров.

Режиссеру Кириллу Серебренникову предъявлено обвинение в мошенничестве в особо крупном размере. Свою вину он не признал, сообщили в Следственном комитете. Политолог Владимир Слатинов прокомментировал ситуацию в беседе с ведущей «Коммерсантъ FM» Натальей Ждановой.

— Как вы считаете, почему ситуация с Кириллом Серебренниковым стала развиваться подобным образом? Следует вспомнить реакцию президента на обыски в «Гоголь-центре» и дома у Серебренникова. Это не убедило силовиков?

— Мы помним, что один из руководителей российской национальной республики по фамилии Маркелов встречался с президентом, где было объявлено о том, что он выдвигается в сенаторы, а затем был задержан. Российские силовики в последнее время ведут себя, я бы сказал, достаточно автономно в рамках вертикали власти, и по тем резонансным делам, которые они начинают, действуют в рамках собственной логики, как мы теперь видим, не обращая внимания даже на сигналы, которые им посылаются со стороны верховной власти. И это надо понять. С точки зрения того, как работает российская правоохранительная система, если ты попал в ее жернова, то требуется теперь крайне жесткая политическая воля, чтобы эти жернова остановить. Как видим, намеков со стороны высшего должностного лица оказалось недостаточно.

— А почему, как вы думаете, этот сигнал власти не был воспринят должным образом?

— Это очень важный симптом процесса, который начался некоторое время назад. Я уже привел в пример дело Маркелова, есть очень резонансное дело Алексея Улюкаева — тоже мы видим, что российская правоохранительная система, силовая система в значительной степени уже сейчас действует автономно, как некий относительно самостоятельный игрок, и используется как инструмент в борьбе различных влиятельных групп интересов. А контроль за этой системой со стороны верховной власти — давайте называть вещи своими именами — в значительной степени утрачен. Вот это и является ключевой причиной того, что происходит, в том числе и с Серебренниковым. Серебренников — это очередное звено в цепи после Маркелова, Улюкаева и других примеров.

— Как вы считаете, как эта история может развиваться дальше? Опять же хочется вспомнить слова президента, что те, кто совершил экономические преступления, не должны содержаться под стражей. Этот сигнал тоже не будет воспринят?

— Не исключаю, что произойдет такое, если Кремль сейчас очень жестко и очень четко, абсолютно, скажем так, однозначно не даст понять Следственному комитету, что сигналы, которые поступают из-за зубчатой стены и из уст президента, надо воспринимать и понимать. Но мы видим три, как мне кажется, очень важных последствия того, что произошло сегодня. Во-первых, конечно,

нанесен огромный репутационный ущерб российской верховной власти и России в целом, потому что речь идет о режиссере с мировым именем. Второе — мы понимаем, что на фоне разворачивающейся президентской кампании будет крайне болезненной реакция со стороны творческой интеллигенции в отношении верховной власти — и это большая проблема теперь для Кремля. И, наконец, это, конечно, очень опасный симптом автономизации силовиков,

которые все в большей и большей мере в России превращаются в некий автономный инструмент, используемый в экономической и ресурсной борьбе различных фракций элиты.

— Вы хотите сказать, что верховной власти в должной степени силовики у нас уже не подчиняются?

— Во всяком случае, дело Серебренникова, а также ситуации с Маркеловым и Улюкаевым, будем говорить честно, в значительной степени об этом говорят. И вот если сейчас не последует очень жесткой и однозначной реакции со стороны Кремля, которая остановит этот маховик, то вот три проблемы, о которых я сказал, станут крайне серьезными для российской верховной власти.

— А в целом, в какой степени дело Серебренникова является политическим, как вы считаете?

— Вы знаете, сложно сказать. Скорее всего, есть показания главного бухгалтера. Но важно то, как они получены. Как мне кажется, когда у Серебренникова отобрали загранпаспорт, в общем, было уже понятно, в каком направлении развивается ситуация. Поэтому силовики, конечно, сейчас будут упирать на то, что у них есть основания для продолжения процессуальных действий. Но здесь важно понять, как это воспринимает общественное мнение. А общественное мнение это не воспринимает как триумф верховенства закона — можно привести массу примеров, вот последний — Елена Скрынник, в отношении которой в Швейцарии закрыто дело из-за абсолютного равнодушия российских правоохранительных структур. То есть все видят, что российские правоохранительные структуры действуют очень избирательно. И случай Серебренникова — это тоже пример такого, я бы сказал, избирательного внимания со стороны Следственного комитета. Все это понимают, и это как раз и подрывает репутацию и силовых структур, и Кремля, и в целом российского государства, потому что получается, что в России сейчас общественный интерес не реализуется силовыми органами. Силовые органы у нас перешли в некое другое состояние и действуют в рамках другой программы и другой матрицы.

Художественного руководителя «Гоголь-центра», ранее проходившего свидетелем по делу о хищении бюджетных средств, доставили из Санкт-Петербурга в Москву, ему вменяется организация мошенничества в особо крупном размере. рассказывает, как развивались события вокруг деятеля искусств и почему он из свидетеля превратился в подозреваемого.

В Следственном комитете Серебренникова подозревают в организации хищения 68 миллионов рублей

Эти деньги были выделены из бюджета на реализацию экспериментального проекта «Платформа». «Нам хотелось придумать что-то на стыке течений современного искусства - театра, танца, музыки и медиа, чтобы они переплетались между собой», - говорил Серебренников о своем замысле. Для работы «Платформы» он основал труппу под названием «Седьмая студия». Ее генеральным продюсером стал , работавший по совместительству главой «Гоголь-центра», гендиректором - Юрий Итин, а главным бухгалтером назначили Нину Масляеву.

Первые обыски у Серебренникова дома и в «Гоголь-центре» прошли еще в мае

Три месяца назад следователи объявили, что режиссер проходит по делу о хищении (тогда предполагаемая сумма хищений составляла 200 миллионов рублей) свидетелем. Несколько дней спустя были задержаны и заключены под стражу Масляева и Итин, а в середине июня - Малобродский. Всех троих подозревают в мошенничестве со средствами «Платформы».

Бухгалтер Серебренникова уже признала свою вину

Министр культуры России Владимир Мединский также призывал не сгущать краски в связи с расследованием. Серебренников, по словам чиновника, всегда был обласкан властью, ему точно не на что обижаться. «Надеюсь, следствие будет проведено максимально непредвзято и без демонстративной жесткости. Ибо люди творческие больше реагируют на форму, а не на содержание», - подчеркнул министр.

Заместитель министра культуры России назвал задержание Серебренникова печальной ситуацией. Он отметил, что Минкульт не будет распоряжаться судьбой «Гоголь-центра» в отсутствие режиссера, так как это задача департамента культуры Москвы. В столичном ведомстве заявили , что исполнять обязанности главы театра вместо Серебренникова будет Юлия Калинина - заместитель худрука учреждения по финансовым вопросам.

Политолог Александр Щипков о премьере балета «Нуреев» и демонстрации фильма «Полет пули»

Профессор МГУ, политолог Александр Щипков, выступая 19 декабря на телеканале «Спас», прокомментировал премьеру балета «Нуреев» в Большом театре и демонстрацию фильма «Полет пули» об украинском террористическом батальоне «Айдар» на фестивале «Артдокфест», говорится в пресс-релизе, поступившем в редакцию РНЛ.

«На премьеру балета "Нуреев" собирается весь цвет общества: чиновники, министры, банкиры, светские львицы и их львы. Многие из них защищали антихристианский фильм "Матильда", поддерживали "Колюизуренгоя", выступали за эстетизацию гомосексуализма. Все это направлено на изменение "цивилизационного кода", то есть культурно-исторического типа русского народа, который не принимает все перечисленное как повседневную норму. Однако, культурно-исторический тип невозможно корректировать, его можно только полностью разрушить. Но разрушить его можно лишь уничтожив весь народ. Гитлер, например, хотел разрушить еврейский культурно-исторический тип с помощью газовых камер», - отметил А. Щипков.

«Одновременно в эти же самые дни, недалеко от Большого театра, на Новом Арбате в кинотеатре "Октябрь" проходил фестиваль документального кино "Артдокфест". На этот фестиваль привезли фильм "Полет пули", который прославляет бойцов батальона "Айдар". Идеология фильма однозначна. В России показывают фильм про тех людей, которые убивают русских по идеологическим соображениям. Получается, что в "Большом" размышляют об изменении цивилизационного кода на уровне эстетики, на языке философии и искусства, а в "Октябре" одновременно демонстрируют инструкцию, как это реализовать на практике», - подчеркнул он.

Эксперт отметил, что «при этом полиция не применяет никаких мер к тем, кто показывает фильм, прославляющий нацизм, и арестовывает людей, которые пытаются протестовать против этого. Эти два события проходят с разницей в сутки и воспринимаются как звенья одного процесса».

«Есть еще одна любопытная деталь с балетом "Нуреев". На сцену в финале выходят актеры в майках с надписями в защиту Серебренникова. Спектакль перерастает в политическую акцию. Присутствующие государственные чиновники и министры аплодируют, фактически принимают участие в политической акции, фрондирующей власть. Это их право, они живут в свободной стране. Но в этом случае они должны тут же написать заявление об отставке. Невозможно одновременно быть министром и оппозиционером, быть властью и бороться с этой же властью. Почему же они не написали рапорт об отставке, почему они аплодировали? Потому что больше всего на свете эти министры боятся либерального остракизма, боятся стать "нерукопожатными", боятся быть изгнанными из "общества приличных". Так кому же в таком случае принадлежит реальная власть? Похоже, что реальная власть - у Кирилла Серебренникова. Министры и прочие в данном случае марионетки в его руках, он ими управляет», - заключил А.Щипков.

Для начала репост:

Идеологическая агитка Кирилла Серебренникова

Некоторые думают, что уже знают, крал или не крал государственные деньги режиссёр Кирилл Серебренников. Я не знаю. Будет суд, послушаем аргументы сторон и составим своё собственное мнение. А вот что считает и продвигает своими произведениями Кирилл Серебренников, я уже знаю.

Решив разобраться в его творчестве, я пошёл в «Гоголь-центр» на его спектакль «[М]ученик» . Для составления собственного мнения после этого пришлось посмотреть и его фильм «Ученик» по тому же сюжету, а затем и прочитать первоисточник - оригинальную немецкую пьесу Мариуса фон Майенбурга. И спектакль в «Гоголь-центре», и фильм «Ученик» не просто основан, но в большей части текстуально совпадает с поставленной в Берлине в 2012 году немецкой пьесой.

Фабула этого произведения проста и схематична, как стихи пролетарского поэта Демьяна Бедного. Сюжет основан на противостоянии двух героев: школьника Вениамина (в немецком оригинале - Benjamin Sudel) и учительницы биологии Елены (в немецком оригинале - Erika Roth). Школьник решает, что ему и окружающим нужно буквально следовать заповедям Ветхого Завета, подговаривает своего одноклассника убить учительницу, а когда он отказывается, убивает его самого.

На протяжении всей небольшой пьесы Майенбург использует всевозможный набор современных стереотипов современной Европы, чтобы школьник стал фигурой, которую невозможно было бы воспринимать без отвращения. Автор последовательно делает его религиозным фанатиком, с ложным, поверхностным и буквальным пониманием христианства, затем антисемитом, фашистом и, в конце произведения, убийцей.

Одновременно также схематично, если не сказать примитивно, создаётся «положительный» образ учительницы биологии. Положительный, конечно, в глазах немецкой публики.

Автор последовательно делает её борцом за нетрадиционные сексуальные отношения, либералом, сторонником прогрессивного (в немецком понимании) полового просвещения в школе, борцом с тоталитаризмом, а затем её пытаются убить за то, что она еврейка. С точки зрения немецкой политкорректности даже просто усомниться в положительном характере героини равнозначно объявлению себя фашистом.

Фактически пьеса стала частью давно идущей в Европе кампании против христианства и даже религии в целом, а использованные в ней приёмы антирелигиозной агитации поражают своей примитивностью.

Например, в финальных сценах оригинальной пьесы Майенбург прямо проводит аналогии между отправлявшим евреев в концлагеря Адольфом Гитлером и Богом и говорит устами «положительной» либеральной учительницы:

«Уважение к религии, почему? … Что это такое - один сидит наверху, и он главный? Никто его не избирал … это тоталитарная диктатура. Я отправлюсь в концентрационный лагерь, который устроит ваш Бог-диктатор… Если есть Бог, мы должны бороться с ним».

Несмотря на примитивность драматургии немецкой пьесы, построенной на эксплуатации набора клише, и её явный идеологизированный характер, она пришлась по вкусу либеральной части немецкой публики, в массе своей занимающей антирелигиозные, но открыто проявляющие антихристианские позиции.

Дело в том, что открытое выступление против ислама противоречит декларируемой европейской политике толерантности, а выступление против христианства проходит легко и без последствий.

Безусловно, сам выбор Кириллом Серебренниковым пьесы для постановки многое говорит о той идеологии, которой он придерживается и продвигает своими постановками. Однако в российском варианте пьесы он намеренно делает добавления, которых не было в немецком оригинале.

Например, он вкладывает в уста учителя истории в российской школе: «Да, Сталин физически устранил людей, способных создать оппозицию, но ему удалось привлечь основную массу народа для решения модернизационных задач. Готовим рефераты на тему «Сталин - эффективный менеджер» и «Репрессии, страх и наказание - продуктивный механизм кадровой селекции».

После этой вставки никаких сомнений у зрителя не остаётся - в школе работают сталинисты, которые оправдывают репрессии.

Своим вариантом пьесы Кирилл Серебренников, кроме религиозного, открывает ещё один идеологический «фронт»: позитивный либеральный учитель по биологии против школьной системы сталинистов, которую подспудно поддерживает убийца-антисемит. При этом делается прямой намёк на то, что за сталинистами стоит вся российская власть.

Для того чтобы никто не перепутал, в своём фильме он ставит в кабинет директора над учителями-сталинистами неестественно крупный герб Российской Федерации, а в спектакле во время их выступления показывает недавний парад на Красной площади.

Надо ли говорить, что в российской школе со строгой регламентацией названий сочинений такого рода темы для рефератов просто невозможны и приведут, скорее всего, к увольнению учителя?

Надо ли говорить, что слова «Сталин - эффективный менеджер» - клише, полностью придуманное российской ультралиберальной прессой, которое в действительности ни разу не использовалось в системе образования, не говоря уже о представителях власти?

Надо ли говорить, что в оригинальном тексте немецкой пьесы не только не было выступления против истории России или коммунизма, а, напротив, есть даже лёгкий налёт симпатии к коммунизму (в английском варианте пьесы Майенбурга учитель по истории говорит: «Я был коммунистом, когда был молодым … а потом стало надо зарабатывать деньги» )?

В своём варианте произведения Кирилл Серебренников во много раз усиливает антихристианскую направленность произведения и переходит к откровенным издевательствам над религией.

В отличие от оригинального произведения, в его фильме и спектакле указания на конкретные цитаты из Библии подчёркиваются и надолго остаются на экране. Большинство из них специально подобраны или процитированы таким образом, чтобы изменить их смысл и сформировать негативное отношение к христианству.

Например, в фильме Серебренникова негативный герой заставляет свою жертву читать вслух слова «Без пролития крови не бывает прощения» , после чего убивает его, а режиссёр при этом помещает на экране указание на Библию - крупную надпись: «К Евреям глава 9 стих 22».

В действительности полная цитата из Библии из «Послания к Евреям святого Апостола Павла, глава 9 стих 19-22» выглядит так: «Ибо Моисей, произнеся все заповеди по закону перед всем народом, взял кровь тельцов и козлов с водою и шерстью червленою и иссопом, и окропил как самую книгу, так и весь народ, говоря: это кровь завета, который заповедал вам Бог… Да и всё почти по закону очищается кровью, и без пролития крови не бывает прощения».

Очевидно, что в Библии речь идёт о «крови тельцов с водой », но Кирилл Серебренников намеренно искажает и подменяет смысл самой цитаты для того, чтобы это выглядело как оправдание убийства.

Глумлением выглядит и появление цитат из Библии на фоне раздетых тел в фильме во время сцены на пляже, организация богослужения в спортивном зале в окружении охранников школы.

И уже явным оскорблением религиозных чувств звучат слова учительницы биологии, которая, по замыслу Кирилла Серебренникова, одновременно является школьным психологом: «Иисус не был не толерантным… его ученики - коммуна геев» …

В фильм также добавлена издевательская аналогия пути Иисуса на Голгофу - у Кирилла Серебренникова школьник-убийца идёт в школу неся на себе сколоченный им крест и слушая музыку группы «Лайбах» в стиле тяжёлого металла.

Вариант Серебренникова насыщен уже не только издевательством над христианством, но и над Православием. Например, православный священник в школе у Кирилла Серебренникова - человек с ограниченным, оглуплённым характером, плохо знающий Библию.

Самым же главным становится абсолютная неестественность немецкого сюжета в российских реалиях.

Когда вы последний раз слышали о православном фанатике-школьнике, убивающем людей по религиозным мотивам? Не слышали вообще? Правильно.

Вероятно, сюжет о примкнувшем к ИГИЛ (запрещённая на территории РФ организация. - Прим. ред.) молодом человеке был бы на порядок более актуальный. Однако такой, значительно более реалистичный поворот сюжета не привлекает Серебренникова, продвигающего свою идеологическую агитку.

В 1940 году в Германии по указанию Геббельса был снят такой же предельно идеологизированный фильм «Еврей Зюсс».

По этому поводу Геббельс писал:

««Еврей Зюсс» - очень крупная, гениальная постановка. Антисемитский фильм, какой мы только можем себе пожелать» .

А Гиммлер отдал приказ, чтобы фильм был показан каждому члену СС.

Для разжигания антисемитских настроений постановка эксплуатировала все возможные отрицательные стереотипы, роль Зюсса носила намеренно карикатурный и резко негативный характер, а антиподом ему выступает «позитивный» немец Штурм.

Точно также идеологизированная постановка Кирилла Серебренникова искусственно конструирует карикатурный негативный образ, который не может не вызвать осуждения: религиозный фанатик, антисемит и убийца, которого поддерживают учителя-сталинисты, оправдывающие репрессии.

Его положительным антиподом режиссёр делает учительницу биологии - прогрессивного либерала, борца с тоталитаризмом, выступающего за пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений и ведущего непримиримую борьбу с православием.

Предельно упрощённый, схематичный характер персонажей ясно показывает, что именно хотел сказать автор. Мы видим не произведение, в котором персонажи стали жить своей естественной жизнью, а чётко сформулированную идеологическую позицию Кирилла Серебренникова, выраженную в виде пьесы и фильма.

Показателен конец произведения, когда режиссёр устами своей «позитивной» героини говорит: «Я остаюсь здесь … Я права, а вы нет» .

После того «прогрессивный либерал» бьёт негативного героя-школьника по лицу, а директор увольняет её из школы. Нет нужды говорить о том, какие настроения против православия и российской истории разжигает в зрителе это произведение. Вот что продвигает Кирилл Серебренников.

МАКСИМ ГРИГОРЬЕВ

Директор некоммерческого Фонда исследования проблем демократии

https://nstarikov.ru/club/85153

А теперь вспомним, насколько часто те самые клише, которые тиражируются в этих агитках, мы с вами встречаем в комментариях контовских богоборцев.

Просто слово в слово воспроизводят эти пьесы!

И уже в ином свете смотрится та вакханалия, которая развернута всемирным сборищем либерастов-педерастов в защиту "безвинно страдающего" режиссера-казнокрада.

Они просто своего не дают в обиду.

Получается, что напор на Православие идёт по всем фронтам. И это самый верный способ расколоть российское общество, которое ещё способно увидеть угрозу своему существованию в деятельности таких "учеников" и "учителей".

Вот для того и понадобился разгром театра имени Гоголя и погром русского репертуарного театра, чтобы на этом пепелище устроить такую чужеземную помойку, изливающую грязь и зловоние на самые глубинные основы русской культуры и русского миропонимания.

Они знают: Россию можно разгромить только изнутри. Вот и громят.

ПРАВИЛА МОЕГО БЛОГА:

Не допускается брань, нецензурная брань, в том числе в завуалированной форме.

Не допускается хула и клевета на православную веру, на Бога и на святых, на Русскую православную церковь.